Ничего святого 3 - Дмитрий Дегтярев

class="p1">Ну да, кто бы сомневался. Не узнать о её самочувствии он же пришёл…

– Первый вопрос, который лично меня интересует: вас ведь арестовывали и судили, верно?

– Всё так.

– За что?

– За многое… – Анжелина пожала плечами.

Ответ замсекретарю явно не понравился. Он нахмурился и поджал губы.

– Ну… конкретно пожалуйста…

– Меня судили по нескольким статьям. За переход в еретическую общину, за участие в захвате заложников, за нападение на представителей власти, за участие в подготовке покушения на Папу… Как-то так…

– Хорошо… – замсекретаря сделал несколько пометок в лежащим перед ним электронном планшете. Что именно хорошего тот нашёл в перечисленных статьях, Анжелина не поняла. Несколько секунд в допросной висела тяжёлая пауза, потом Иван поднял голову. – Какое наказание вы получили?

– Один год.

– Один год?

– Да, один год нахождения в монастыре Сан-Хуан-де-лос-Рейес.

– Вот этот момент мне не понятен. Вы указали весьма тяжкие обвинения, и суд должен был приговорить вас к высшей мере…

– Верно. Однако имелся смягчающий нюанс.

– Да? И какой?

– Я раскрыла заговор против кардиналов и рискуя собственной жизнью помогла помешать еретикам исполнить свой дьявольский замысел.

– Почему?

– Данте сошёл с ума. Его идеи сквозили безумием.

– Данте – это…

– Глава секты «Дети Виноградаря».

– В которой вы состояли?

– В которой я состояла.

– Что изменилось?

– Говорю же, Данте сошёл с ума.

– А раньше вы подобного за ним не замечали?

Анжелина закусила нижнюю губу. Вопрос не из простых. Нужно подумать прежде чем отвечать. Замсекретаря терпеливо ждал, не отводя от неё пристального изучающего взгляда.

– Я не знаю.

– Вы не знаете?

– Я его любила. Возможно многого не замечала. Потом всё прошло и встало на свои места.

– Ладно. Перейдём к вашему заключению… – Иван Демидов провёл пальцем по экрану планшета. – Вас определили на год в монастырь Сан-Хуан-де-лос-Рейес?

– Да.

– Как же вы оказались в женском монастыре ордена Пресвятой Девы Марии Кармельской рядом с Сантьяго-дель-Нуэво-Экстремо?

– Всё отец Себастьян.

Иван Демидов поморщился.

– Что ещё за отец Себастьян?

– Аббат францисканского монастыря, где я отбывала срок. Он приставал ко мне, я отказала…

– Приставал… Эм… В сексуальном плане?

Анжелина покраснела. Было как-то неловко обсуждать такие детали с незнакомым мужчиной. Вместо ответа она кивнула.

– Ясно. Тогда вас перевели в женский монастырь?

– Да. И навешали дополнительный год заключения.

– Ладно. С этим разобрались. Теперь к главному: кто вас освободил?

Анжелина ожидала этот вопрос. Его задавали и другие дознаватели. Так что придумывать ничего не приходилось.

– Стража Конгрегации.

– Те самые?

Анжелина непонимающе передёрнула плечами. Вопрос слишком размытый для ответа. Иван усмехнулся, откинулся на спинку кресла и перефразировал.

– Я имею в виду: та самая секретная хвалённая стража Конгрегации?

– Наверное.

– Зачем им вас освобождать?

– Им приказали.

– Кто?

– Пабло.

– Пабло?

– Ну, инквизитор Пабло Красс.

– Вы серьёзно?

– Абсолютно.

Иван Демидов перестал улыбаться. Его лицо приобрело жёсткое выражение.

– Я не люблю, когда мне врут, сударыня.

– Я говорю правду.

– Правду? – он резко подался вперёд. Анжелина даже ойкнула от неожиданности. Теперь их лица разделяло не больше метра. Скорее даже меньше. Она ощущала запах табака, смешанного с вином и фруктовыми нотками парфюма. – Хочешь сказать, уважаемый инквизитор, гроза еретиков, только-только спасённый из вражеского пленения устроил самый настоящий штурм монастыря ради вашего вызволения? Не бред ли? В чём смысл? Зачем ему заниматься подобным?

– Любит меня.

– Чушь! Он – инквизитор!

Анжелина несмотря на всю серьёзность своего положения не смогла сдержать смеха. Замсекретаря же её реакция обескуражила. Он просто сидел и смотрел на неё широко раскрытыми глазами.

– Простите… – с трудом проговорила Анжелина, вытирая набежавшие слёзы. – Простите пожалуйста…

– Я сказал что-то смешное?

– Простите, но… да!

– Что?

– Пабло не только инквизитор, но ещё и человек. Хотя правильней тут будет сказать: ещё и мужчина. Он не бесчувственный робот. Поверьте мне. Поэтому, когда я говорю: «любит меня» – я говорю абсолютную истину. Пабло Красс, инквизитор первого ранга меня любит. Точка.

С минуту Иван сидел молча, сосредоточено что-то печатая в планшете. Потом выпрямился и сложил руки на груди.

– То есть из любви к вам, рискуя своим положением, рискуя по сути всем смыслом своей жизни он устроил вам побег?

– Ну… не всё так драматично, но в целом… всё верно.

– И зачем?

– Я не знаю.

– Вы не знаете?

– Я так и сказала.

– То есть он не объяснил?

– У нас не имелось возможности остаться наедине и поговорить по душам.

– Почему?

– Меня прижала служба Имперской Безопасности. Ему нельзя было светиться рядом со мной.

– Куда и с кем вы направлялись в момент, когда на вас устроили облаву?

– В аэропорт.

– Пункт назначения?

– Туран.

– Идея Красса?

– Верно.

– У него есть связи с ассасинами?

– Не знаю.

– Но вас укрывали в представительстве Турана?

– Да.

– Значит у него есть связи с ассасинами?

– Я не знаю. Мы не обсуждаем такое. Знаю, что они предоставили мне убежище. Но какие и с кем связи у Пабло, мне неизвестно.

– Ладно. Почему вы пришли в представительство Российской Империи?

– От безвыходности.

– Да?

– Да. Выбор был: или к вам, или в лапы безопасников. Я выбрала первое.

– А если мы предложим тебе самолёт в Туран? Улетишь скажем… хоть сегодня… Как тебе такой расклад?

Анжелина задумалась. Какую игру затеял замсекретаря Тайной Канцелярии? Чтобы там ни было, ей это не нравилось.

– Я откажусь.

– Откажешься? – брови Ивана взлетели вверх. – Почему?

– Я прежде всего христианка. Мне сложно будет жить среди иноверцев.

– А у нас?

– Разве вы иноверцы?

– Ну… не католики…

– Это ведь не одно и то же, что иноверцы, верно? Мы верим в одного Бога, в одного Спасителя, преломляем одну Евхаристию…

– Вот с последним ваш Папа не согласится…

– Разве? Да, у нас разорвано Евхаристическое общение, но Евхаристия то одна.

– Хм, а вы разбираетесь. – в голосе замсекретаря явственно прозвучали уважительные нотки. – Что ж, сударыня. – Иван поднялся из-за стола. – Финальное решение за мной и… – он поднял с пола чемодан, поставил его на стол и засунул руку в карман. – я вижу только одно препятствия для предоставления вам убежища в нашем государстве.

Анжелина похолодела. Неужели сейчас ей откажут в запросе и вышлют назад? Для чего она тогда терпела все эти бесконечные допросы? Просто так?

– Какое?

– Католическая вера. – Иван достал из бокового кармана красную книжку с тесненными золотыми буквами. – Я готов выдать тебе проезжую грамоту и сделать гражданином российского государства, при условии отказа от католической и принятия православной веры. Что скажешь?

Сердце Анжелины мгновенно увеличило обороты, а в мозгу запульсировали красные буквы: ЛОВУШКА! И правда, это либо ловушка, либо осознанно выставленное невыполнимое условие. Да, она просит убежище – но отказ от своей веры не обсуждается.

– Я не смогу.

– Не сможете? – глаза Ивана сузились. – Вы понимаете в каком положении находитесь? Я вам предлагаю свободу! – он помахал красной книжечкой.

Анжелина упрямо покачала головой.

– Вы предлагаете предательство. Я католичка и не могу изменить веру и выбрать вечные мучения ради временной физической свободы.

– По-вашему я, как православный верующий, обречён на вечные мучения?

Анжелина заколебалась. Прямой ответ может поставить окончательный крест на её пребывании в Российской Империи. С другой стороны, она сама загнала себя в угол. Вилять уже не получится.

– Согласно католическому вероучению вне Церкви нет спасения. И опять же, согласно католическому учению, православная церковь отделила себя от единого Тела Христа. Соответственно да, согласно нашему учению все, кто вне Церкви, включая православных, будут в аду.

Иван усмехнулся и положил красную книжку на стол.

– Вижу, в вас нет предательских наклонностей, пусть вы и заблуждаетесь в своей вере. Поздравляю, российское государство, в лице меня, служителя Тайной Канцелярии и Патриарха Варфоломея даёт вам убежище в своих необъятных просторах.

С этими словами он вышел из допросной. Анжелина же осталась сидеть, потрясённо смотря на красную книжку, что являлась билетом на свободу.

Священная Католическая Империя.

Северная Америка.

Вице-королевство Новая Испания.

Архиепископство Юкатана, под совместным управлением архиепископа и имперского генерал-губернатора.

Мерида.

Площадь Франциско де Монтехо-младшего.

10:43.

Иезекиилю